Дата истечения срока действия

Мы не можем выпускать больше наших качественных журналистских материалов без подписки, но мы можем облегчить вам присоединение.

Получайте новости, основанные на фактах и ​​библейской истине, всего за3,99 доллара в месяц.

Текущие подписчики WORLD могут войти в систему для доступа к контенту. Просто нажмите «ВОЙТИ» в правом верхнем углу.

Уже вступил? Войти.

Я не смотрел фильм «Барби», но основная сюжетная линия кажется ясной из трейлера. Ключевая сцена происходит во время бесконечной вечеринки в стиле Барбиленд, когда главный герой спрашивает: «Ребята, вы когда-нибудь думали о смерти?» (Поговорим о убийце вечеринок!)

Моя рука поднимается вверх. Мне! Мне! Я думал об этом, потому что однажды был близок к этому, хотя тогда совершенно не осознавал этого.

В середине седьмого класса я подхватил вирус. Может быть, грипп или очень сильная простуда. Как бы там ни было, но боли в груди и полубредовое состояние заставили родителей отвезти меня к врачу. Слишком больной, чтобы сидеть, я лег на заднее сиденье, положив голову на колени матери. Доктор, должно быть, перенес встречу, чтобы побыстрее нас увидеть, и так же быстро велел моим родителям отвезти меня в больницу Бэйлор, пока он сделает несколько звонков.

В Бэйлоре я достаточно ожил, чтобы заметить, сколько крови они взяли из моей руки. Но когда на следующий день меня перевели в Детский медицинский центр Далласа, я помню только, как упал в инвалидной коляске и едва дышал, пока меня помещали в палату. Болтливая медсестра сунула мою голову в кислородный капюшон — дымящуюся пластиковую коробку — и засунула попу под судно. Позже меня перевели в отдельную палату и поместили в кислородную палатку, пока меня осматривала бригада врачей (в том числе один из лучших педиатров города).

Диагноз: миокардит, редкое воспаление среднего слоя сердечной стенки. Врачи совещались друг с другом и с моей матерью, которая была там одна, а папа остался дома с двумя моими сестрами. Солнце уже садилось, когда они наконец ушли.

Несколько месяцев спустя, когда я взял годовой перерыв в школе, чтобы восстановить силы, моя мать рассказала мне об этой ночи. Последнее, что сказал ей перед отъездом известный педиатр, — это спросить, крестился ли я. Ответ был да, но она не видела в этом смысла. Лишь позже, сидя в той темной комнате с равномерным шипением кислорода и мягкими шагами, проносящимися по коридору, ее осенило: «Он спрашивал меня, готова ли ты умереть».

Был я или не был, но я этого не сделал. Утром, по ее словам, врачи, занимавшиеся моим делом, были поражены, обнаружив, что я все еще жив.

Эта история поразила меня, как мешок с песком. Я: так близок к тому, чтобы исчезнуть, как чья-то чужая мечта. Но все еще жив. Признаюсь, тогда я почувствовал себя особенным. Я должен быть здесь с определенной целью!

Но с другой стороны, мы все здесь с какой-то целью, пока ее нет. Эти мрачные надгробия на старых пуританских кладбищах служат предупреждением для всех, кто находит время задуматься: каким я сейчас, таким и вы будете. С момента рождения жизнь в нас настолько сильна, что трудно представить себе срок годности, но и он запечатлен с рождения. «Научи нас считать наши дни», — писал Моисей, приближаясь к своему концу. Ребята, вы когда-нибудь думали о смерти?

Вероятно, фессалоникийцы думали об этом, когда Павел советовал им не скорбеть, как неверующие. «Ибо, поскольку мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то через Иисуса Бог приведет с Ним и усопших» (1 Фессалоникийцам 4:14). «Заснуть» может быть утешительным эвфемизмом, вроде «призванного домой». Но меня поражает сравнение: Иисус умер, чтобы мы могли уснуть. Он спустился в неизведанные глубины и испытал невообразимый гнев, чтобы вырвать из нас жало смерти.

В ту долгую и ужасную ночь я думаю о своей матери, которая умоляла сохранить мою жизнь и в одиночестве переносила страх моей смерти. Представьте себе эту боль, умноженную на тысячи, когда Христос вошел в темную ночь и ударился о стену сильнее, чем мог бы любой простой человек, прежде чем прорваться. Когда для меня наконец наступит тот однажды отложенный день, трудный или мирный, спокойный или жестокий, наступит и я.